Средневековая Европа – родина кружева. В России его стали производить, ориентировочно, с XVII века, и с тех пор это доходное мастерство укоренилось настолько, что нашло своё место не только на одеждах знати, но и в самых скромных крестьянских домах. Естественно, первоначальные, заимствованные с Запада технологии и орнаменты сильно обрусели. Попробуем описать, к чему это привело.

В Вологде говорят, что местное кружево (брюггское по своему истинному происхождению) выдумывает сам мороз, прорисовывая се лини и оставляя для фантазии мастера не так уж много места. Эти формы всегда и везде узнаваемы: круги, змеящиеся дорожки, сеточки. Традиционное коклюшечное кружево – вологодское, вятское, елецкое, мценское различаются почти неуловимо для неопытного глаза, как характер самой зимы в разных частях страны.

Особняком стоит михайловское, с цветными нитями в основе. В Рязанской губернии, с её ярким цветным ткачеством, «сапожковскими закладами» и павлиньими перьями в головных уборах, оно пришлось ко двору, и то, что было бы немыслимо на сдержанном Севере, нашло своё место среди текстильных русско-эрзянских традиций.

Цветное кружево такого толка можно найти ещё Словакии и на Балканах.
Приспособления для этого мастерства нехитры: нитки, булавки, деревянные палочки, валик на козлах, но каково искусство! Когда на этнографических фестивалях разбивают города мастеров, вокруг кружевниц образуются целые толпы. «Да ничего сложного, это по началу трудно, — говорит мастерица, — а вообще, многое от древесины зависит. Вот эти коклюшки – самые звонкие, я их больше всех люблю, разговаривают они со мной».

Революция с этим промыслом поступила так же беспощадно, как и с бархатоткачеством, но ему удалось выжить. Историю этой борьбы можно увидеть в удивительном музее кружева в центре Вологды. Пересмотрев потенциал коклюшек, стали выплетать огромные панно, салфетки и скатерти на темы, близкие пролетариату: серпы, молоты, упитанные поросята и даже дедушка Ленин. Однако, это позволило промыслу получить «сarte blanche» и в прекрасном состоянии дожить до наших дней.

«Как это сделано?». Когда впервые смотрят на ивановское и ярославское кружево, его происхождение кажется необъяснимым. Крючок и коклюшки его не касались, это заметно по отсутствию виляющих широких дорожек и характерных вязаных косиц. На самом деле, для основы используется туго натянутое на огромные пяльца полотно и нитки, самые обычные, льняные и хлопковые. На ткани, аккуратно подсекая и выдергивая нити, вырезают сетку нужного размера, затем, начинают обвивать каждый элемент. Иголка здесь нужна короткая и тупая, чтобы удобнее подхватывать её снизу и тут же вытягивать сверху, иначе процесс рискует сильно затянуться. Пространство сетки быстро обрастает штопками, протяжками и диковинными лепестками. В таком кружеве цветная нить приветствуется наряду с белой.

Разнообразное «шитьё по выдергу», привезённое Петром I из Венеции, очень органично вписалось в русский быт. Толстые и грубые льняные холсты приходилось долго размягчать и трепать, разнашивать, чтобы одежда лучше сгибалась и сидела в нужных местах. Но если слегка прорядить ткань, то задача будет куда проще, а уж если сделать это красиво… Так появились тверская и крестецкая строчки.

Разным техникам и приёмам такого кружева присваивали весёлые и красивые названия: «вологодское стекло», «мыльный пузырь», «паучок», «тарлата», «рассыпной гипюр», «голубиный глаз». На Украине и в Белоруссии особенно любили сочетание гипюра с вышивкой белой гладью, вещица получалась скромной, нежной. Наши дни похожее искусство чаще всего можно встретить под норвежским названием «хардангер», у рукодельниц оно пользуется особым успехом.

Уголки!… Те самые белые зубчатые кружева бабушкиных подзоров и полотенец. Родные, простые, доступные каждому, кто умеет вязать крючком. Штучку-два зубчика за вечер точно можно успеть. Быстро расходуется катушечная швейная нитка, вырастают из ячеек городки, рисуя звёзды, розы, птиц. Вязаное кружево совсем непохоже на плетёное или игольное, оно значительно проще по выполнению: пустые клеточки, образованные «столбиками» чередуются с заполненными, вот и весь секрет.

В любом краеведческом музее можно встретить его, в хорошем состоянии, на вышитых крестиком полотенцах, потому что самый пик популярности такого кружева пришёлся на начало XX века. Во Франции это вязание называли filet, «сетка», и сегодня большинство вязальщиц знакомы с этим словом. Строгий учёт каждой петли не смущал крестьянок, привычных к сложной счётной вышивке. После того, как полотенце или подзор уже полностью готовы, то кружевная отделка кажется развлечением, последним приятным штрихом.

Конечно, это не всё. Почти в каждой русской деревне склонны слегка менять технологии и присваивать себе те или иные виды кружев, так же как и поясов, ткачества, вышивки. Это говорит о том, что не каждое заимствование порочно. Видимо, была в нашей культуре незаполненная ниша, хотелось божественной лёгкости, прозрачности и простоты среди суровья зим, тягот войн и мотыжной рутины крестьянских дней. Не для роскоши существовало это кружево, но для тех, кто отдыхал, любуясь.

Берана Пустельга